В течение 16 месяцев турецкий оккупационный режим блокирует воды реки Евфрат с сирийской территории, что предвещает гуманитарную катастрофу, угрожающую миллионам жителям Сирии и Ирака.

В связи с этим информационное агентство ANHA провело интервью с Рамаданом Хамзой, экспертом по водным стратегиям и политике и секретарем Международной гидрогеологической ассоциации. В интервью с ним были затронуты вопросы об опасности исходящей в результате действий турецкого режима, влияющих на водные ресурсы в регионе, особенно трансграничные воды.

Рамадан Хамза говорит, что река Евфрат является источником жизненной силы как Сирии, так и Ирака, и в настоящее время ей угрожает засуха, что может привести к сразу экологической и гуманитарной катастрофам. В свете нестабильных политических условий в двух странах, которые помешали двум странам модернизировать ирригационные системы и воспользоваться современными технологиями с целью нормирования водопользования, он отметил, что навязывание Турцией своей гегемонии произошло из-за слабости политической воли сирийского режима и Багдада, и что все турецкие проекты в рамках проекта «Аль-Каб» несовместимы с положениями международных законов о речных водах и протоколов, касающихся квот на воду для международных рек, разделяемых между несколькими государствами.

Ниже приведен полный текст беседы.

* Какое значение имеет река Евфрат для Сирии и Ирака?

Важность реки Евфрат для Сирии и Ирака заключается в том, что она является источником жизненной силы для обоих стран. Жители этих земель, особенно в Ираке, использовали воды Евфрата по меньшей мере 6000 лет для орошения и сельского хозяйства, и, таким образом, процветали империи, которые зависели от орошаемого земледелия. Однако большая часть водораздела Евфрата находится в пределах границ Турции, и около 90% стока реки приходится на бассейн в пределах высокогорья (восточная Турция) в результате таяния снега, которое происходит в конце весны и начале лета и протекает в Сирию и Ирак. Контроль Турции над течением этой жизненно важной реки оставил после себя практически бесплодные земли в двух прибрежных странах.

С середины шестидесятых годов Турция планировала построить крупные плотины, чтобы использовать в своих интересах воды реки Евфрат. Для начала в Турции уже построена плотина Кебан, и Турция запланировала другие крупные гидротехнические работы вдоль русла реки Евфрат и ее притоков в пределах своих политических границ. Когда ирригационные проекты, связанные с этими схемами, будут полностью реализованы, как это происходит сейчас, представляется, что потенциальная потребность в воде как для Сирии, так и для Ирака будет больше, чем сток, доступный для реки.

Вполне вероятно, что в результате больше всего пострадают две страны, и наиболее серьезные последствия будут для Ирака из-за его статуса устья бассейна. Похоже, что единственным постоянным решением проблемы является создание международного органа для контроля за справедливым распределением водных ресурсов реки Евфрат между Турцией, Сирией и Ираком. В настоящее время представляется маловероятным, что между тремя странами будет достигнуто постоянное соглашение.

* В течение последних лет и до сегодняшнего дня турецкий режим снижал уровень реки Евфрат на 60% от согласованного уровня. Каковы последствия этой практики для сирийского и иракского народов в настоящее время?

Согласно статистике Организации Объединенных Наций, около 5 миллионов сирийцев и 7 миллионов иракцев зависят от воды реки Евфрат, которой угрожает засуха в свете нестабильных политических условий в двух странах, которые не позволили двум странам модернизировать ирригационные системы и воспользоваться современными технологиями с целью нормирования потребления водопользования. Значительное снижение уровня осадков и засуха явно сказались на отсутствии доступа к питьевой воде и орошению сельскохозяйственных культур в некоторых мухафазах двух стран. Это напрямую отразилось на продовольственной безопасности Сирии и Ирака, и в будущем это будет еще с более суровыми последствиями. Политика турецкого правительства в отношении контроля уровня воды в реках Тигр и Евфрат является явным нарушением самых основных прав человека и положений международного права, касающихся доли и прав прибрежных стран в реках, а также отсутствия координации и взаимопонимания с двумя соседними странами, а именно Сирией и Ираком, приведет к катастрофическим результатам для двух стран. Уровень этих двух рек как в Ираке, так и в Сирии стал мелким, что только усугубляет засуху, связанную с дефицитом дождевой воды. В результате изменения климата многие сельские жители, которые зависят от сельского хозяйства и животноводства, потеряют средства к существованию. Следовательно, это вызовет социальную нестабильность из-за увеличения и частоты засух. Это приводит фермеров к внутреннему перемещению и размещению на окраинах крупных городов рядом с их деревнями, а это приведет к образованию поясов бедности и переквалифицированию фермеров в другие профессии, что поменяет планы развития.

* Если поведение турецкого режим продолжится на такой манер и дальше, каковы будут долгосрочные последствия этого и каковы риски?

Во-первых, Турция должна понести международную ответственность за нехватку воды в Сирии и Ираке, поскольку она снизила уровень стока Евфрата с 500 кубометров в секунду, что было предусмотрено соглашением, заключенным между Сирией и Турцией в 1987 году, до 200 кубометров в секунду, что считается настоящим преступлением против сирийского и иракского народов. Кроме того, контроль Турции над главной водной станцией «Алок», которая перекачивает воду в город Хасаке, был четким свидетельством того, что Турция использовала воду в качестве оружия в своей войне за захват реки Евфрат, по крайней мере, на сирийской территории. Поэтому она политически компрометирует воды этой реки, контроль над водными ресурсами и дестабилизирует регион, что объясняет сокращение в стоке Евфрата. Использование воды в качестве оружия является наиболее опасным во всех аспектах, и необходимость спасения населения двух стран зависит от действий населения и правительства, за которыми последуют международные действия Организации Объединенных Наций и международных организаций, занимающихся вопросами прав человека, воды, сельского хозяйства и окружающей среды, по крайней мере чтобы уменьшить нехватку воды и засуху, которые угрожают двум странам и их продовольственной безопасности.

* Какова степень приверженности Анкары международным законам в отношении трансграничных рек и договоренностей, заключенных с Дамаском и Багдадом, и как можно оценить роль международных правозащитных организаций, которые игнорируют этот вопрос?

К  сожалению, Турция не признает международные законы, регулирующие этот вопрос, и она не подписала Рамочную конвенцию Организации Объединенных Наций 1997 года об общих международных несудоходных реках. Она использует двойные стандарты. С одной стороны, Сирия требует своих прав на реку Оронт, а также с Болгарией, Грецией и Грузией, поскольку это страны с общим устьем реки. Но она навязывает свой суверенитет бассейнам рек Тигр и Евфрат, и это происходит из-за слабой политической воли Сирии и Ирака. Международные правозащитные организации не могут выполнить задачу, если их об этом не попросят. Нужна официальная помощь в этой области. Турция не вела никаких переговоров со странами, участвующими в одном и том же речном бассейне, об этих проектах, планируя и проводя исследования и проекты, основанные на положениях международного права о совместном использовании вод общих международных рек или положениях Всемирного банка и Международной комиссии по плотинам относительно прекращения финансирования из проектов плотин, запланированных странами и учреждениями на реках. Совместные международные переговоры и соглашения с прибрежными странами с одним и тем же речным бассейном также не проводятся. Поэтому искусственное сокращение количества воды из русла руки Евфрат в Сирию и Ирак является бесшумным оружием Турции, особенно в северо-восточной Сирии, что предвещает экологические и гуманитарные катастрофы. Это показывает ложность заявлений Турции о том, что она не является причиной этой катастрофы, которая угрожает Сирии и Ираку. Особенно в северной и северо-восточной Сирии. Так, Турция заявляет по этому поводу, что скорее всего это всего лишь результат снижения уровня осадков, потому что она хитро и политически обманным путем извлекла выгоду в свою пользу и с геополитической точки зрения из оккупации. Река Евфрат протекает полностью через Турцию, поэтому более 50 процентов территории региона уже пострадали от сильной засухи, нехватки воды, гибели рыбы и проседания колодцев. Все имеющиеся у нас показатели говорят о мрачных исходах. Количество осадков осталось меньше половины нормы, в других частях страны оно составляет менее трети от нормы, а водохранилища сирийских и иракских плотин почти пусты, потому что их стратегические запасы упали до рекордно низкого уровня, а родники и источники, которые были источником питьевой и сельскохозяйственной воды, почти пусты. Водоснабжение многих деревень и сельской местности уже не то, что было в предыдущие годы.

Также прискорбно, что ускорение реализации проектов Турции финансово, технически и политически поддерживается Западом и даже некоторыми организациями системы Организации Объединенных Наций, чья работа должна заключаться в сохранении окружающей среды рек в соответствии с решениями саммитов Земли в Рио-де-Жанейро и других. Наиболее важные причины этой поддержки носят чисто политический характер, связанные с экономическим и политическим сдерживанием прибрежных режимов в нижней части двуречья, поскольку она представляет собой базу для развития и коммерческой конкуренции для Турции, как это сделала Сирия.

* Как вы считаете, воспользуется ли турецкий режим хаосом в сфере безопасности в Ираке и войной в Сирии, чтобы перенаправить реки, текущие из Турции, из международных рек в турецкие реки и соответственно проводить свою политику и стратегию, и таким образом навязать свое доминирование в регионе?

Да и, конечно, и если бы не этот хаос, который Турция создала в регионе и разожгла огонь гражданских войн, она не смогла бы использовать дело о водоснабжении в качестве политического шантажа в регионе и очистить сирийскую и иракскую сельскую местность от ее жителей, особенно жителей прибрежных полос Ирака. Именно благодаря этой мере население города достигло бы значительных размеров, что привело бы к хаосу в результате безработицы, нищеты и распространения невежества, а также провала планов развития в сельской местности, особенно в сельскохозяйственном секторе, и, как следствие, в обеих странах преобладают коррупция, преследования, нищета и лишения. Все турецкие проекты противоречат положениям международных водных и речных законов и протоколов, касающихся квот на воду для международных рек, разделяемых между государствами, а также противоречат принципу сохранения компонентов речной среды от истока до устья и водных систем в русле реки. В докладе, озаглавленном «Треугольник Евфрата», о последствиях Проекта Юго-Восточной Анатолии для безопасности, опубликованном Американским национальным университетом обороны в 1999 году, в заявлениях четко определена позиция Соединенных Штатов Америки и НАТО в отношении строительства проекта. Например, это в интересах Соединенных Штатов. Патриотизм Соединенных Штатов Америки заключается в том, что Турция безопасна и стабильна, и что Турция является южным оплотом НАТО, и она находится на границах трех стран, которые могут представлять угрозу для Соединенных Штатов — Ирака, Сирии и Ирана.

* В какой степени мы можем понять серьезность отношения Дамаска и Багдада к этому вопросу?

Мы не видим какой-либо серьезности со стороны сирийского и иракского правительств в понимании опасностей этих водных кризисов, которые превратились в гуманитарную катастрофу.  И вот это ставит две страны на грань зловещих гуманитарных катастроф, потому что падение уровня Евфрата угрожает потерей запасов воды в сирийских и иракских дамбах, высоким уровнем загрязнения и угрозой рыболовству, т.е. возникновение двойных экологических и гуманитарных катастроф. Последствия засухи и суровых климатических условий, подобных тем, которые сейчас охватывают регион, имеют ужасные последствия для людей, окружающей среды и природы, и эти последствия распределяются неравномерно. Малые и сельские общины, особенно сирийская в Джазире, иракская в Бадие и районы Среднего Евфрата, во многих из которых проживает большая доля семей с низким доходом, часто испытывают на себе наихудшие последствия таких кризисов. Пресноводные экосистемы подвергаются серьезному риску из-за сокращения притока воды из Турции, повышения температуры и обострения проблем с качеством воды из-за повышенной концентрации солей и загрязняющих веществ и низкого уровня кислорода. Нехватка поверхностных вод для сельского хозяйства также приводит к увеличению откачки грунтовых вод, а продолжение перерасхода приводит к материальному ущербу, высыханию колодцев и постоянной потере запасов грунтовых вод.

* Вы можете сказать, что водная безопасность стала насущной необходимостью, как никогда, и требует немедленных действий для защиты интересов двух стран, особенно потому, что водная война стала более опасной, чем обычная война?

Нанесение ущерба водной безопасности, которая обеспечивает устойчивое достижение государством самообеспечения водой, чрезвычайно опасно. Следовательно, очень важно обеспечение водной безопасности, при которой предложение воды отвечает спросу на нее со стороны всех секторов, использующих воду, создавая тем самым стабильную ситуацию с водными ресурсами, которую можно обеспечить, путем достижения баланса (количественного и качественного — время и место) между имеющимися водными ресурсами и различными потребностями в воде в настоящее и будущее. Кроме того, совместные международные воды стали четко и ясно фигурировать в политических повестках дня как Турции, так и Ирана. Когда дело доходит до освобождения квот на воду в Сирии и Ираке, замечено, что президент Турции или его иранский коллега вмешиваются и разрабатывают водную политику вместо того, чтобы оставить это технической стороне среди структур, занимающихся водными вопросами. Это очень опасный показатель, и сокращение стока Евфрата до его самых низких границ в направлении Сирии и Ирака является лишь реальным воплощением этого плана путем политизации водного вопроса, а затем работы над тем, чтобы сделать его «товаром» по слишком высокой цене и активировать принцип обмена воды на нефть с Ираком и Ираком. Эти факторы повлияют на Ирак и Сирию сейчас и в будущем и потребуют разработки совместной стратегии развития и рационализации водных ресурсов. Поэтому необходимо принять мудрую водную политику для инвестирования имеющихся водных ресурсов с целью создания основы для прочной экономики, которая зависит от современного и развитого сельского хозяйства, вдали от традиционного сельского хозяйства. Мы должны решить вопрос с водоснабжением прежде чем полагаться на нефть как на экономику рантье, как это имеет место в Ираке, особенно в сельскохозяйственном секторе, который является крупнейшим потребителем воды на 70-90 процентов.